It's showtime.| Абсолютное АльтерЭго своего владельца.
Хочется что-нибудь написать.
Что-нибудь умное. Что-нибудь, что проглотят с радостью среднестатистические люди за окном.
Никакого семантического бреда и скрытых знаков.
Никаких извращений и шокирующих сцен.
Мне ведь за них всегда стыдно. И радостно.
Я ведь всегда смогу сказать, что
- Вы просто ничего не поняли, микробы.
И, в какой-то степени, это будет правдой.
Но не хватает мяса. Именно мяса, как говорил тот чувак в рекламе про лапшу.
Все вода.
Течет, прозрачное насквозь.
Вода из под крана.
Жидкая и солоновато-горькая, с привкусом ржавых труб.
Где трубы, это мой неуверенный перебор слов друг за другом, а горечь и соль содержание.
Такое никто не пьет.
Пьют водку или же откровенно легкомысленные коктейли.
Я не умею ни того, ни другого.
Или не хочу.
Не приходило в голову.
Мне кажутся скучными глупые сценки из жизни людей, я не вижу в них драмы. Я не вижу в них сюрра, я в них ничего не вижу.
Тяжелые шторы на окнах - великогениальные рассказы и повести о том, как хреново жить и как хочется свободы - тоже не мое.
Я ироничный наблюдатель - мое дело посмеиваться над людишками и тихо шептать шифры.
Их сложно разгадать.
Но чем сложнее, тем меньше понимания, тем меньше тебя оценивают, комментируют и берут куда-нибудь.
Я люблю комментарии. Это, наверняка, показатель того, что человеку не было плевать. Что он поднял свои руки и начеркал тебе пару строк. Может быть, чтобы ты заткнулся.
Писательство - это слепое брожение по лесу в тумане и пепле. Вообще ничего не ясно.
И не будет, потому что за каждой елкой прячутся конкуренты, готовые растерзать тебя на бифсштексы с кровью несогласных.
Это деликотес, его смачно разжовывает пресса, но ее часто тошнит от перебора костей в жертвах.
Именно кости тебя спасут, начинка, порой, не важна.
Чем толще будет ствол смысла, тем больше вероятности, что тебя разгадают и вынут на поверхность.
Спасательный круг для семантиков и психов.
Сопливый слеш всегда читали.
Но всегда боюсь, что пишу точно так же.
Что-нибудь умное. Что-нибудь, что проглотят с радостью среднестатистические люди за окном.
Никакого семантического бреда и скрытых знаков.
Никаких извращений и шокирующих сцен.
Мне ведь за них всегда стыдно. И радостно.
Я ведь всегда смогу сказать, что
- Вы просто ничего не поняли, микробы.
И, в какой-то степени, это будет правдой.
Но не хватает мяса. Именно мяса, как говорил тот чувак в рекламе про лапшу.
Все вода.
Течет, прозрачное насквозь.
Вода из под крана.
Жидкая и солоновато-горькая, с привкусом ржавых труб.
Где трубы, это мой неуверенный перебор слов друг за другом, а горечь и соль содержание.
Такое никто не пьет.
Пьют водку или же откровенно легкомысленные коктейли.
Я не умею ни того, ни другого.
Или не хочу.
Не приходило в голову.
Мне кажутся скучными глупые сценки из жизни людей, я не вижу в них драмы. Я не вижу в них сюрра, я в них ничего не вижу.
Тяжелые шторы на окнах - великогениальные рассказы и повести о том, как хреново жить и как хочется свободы - тоже не мое.
Я ироничный наблюдатель - мое дело посмеиваться над людишками и тихо шептать шифры.
Их сложно разгадать.
Но чем сложнее, тем меньше понимания, тем меньше тебя оценивают, комментируют и берут куда-нибудь.
Я люблю комментарии. Это, наверняка, показатель того, что человеку не было плевать. Что он поднял свои руки и начеркал тебе пару строк. Может быть, чтобы ты заткнулся.
Писательство - это слепое брожение по лесу в тумане и пепле. Вообще ничего не ясно.
И не будет, потому что за каждой елкой прячутся конкуренты, готовые растерзать тебя на бифсштексы с кровью несогласных.
Это деликотес, его смачно разжовывает пресса, но ее часто тошнит от перебора костей в жертвах.
Именно кости тебя спасут, начинка, порой, не важна.
Чем толще будет ствол смысла, тем больше вероятности, что тебя разгадают и вынут на поверхность.
Спасательный круг для семантиков и психов.
Сопливый слеш всегда читали.
Но всегда боюсь, что пишу точно так же.